Жизнь претендента на пост вице-президента США Вэнса: элегия про то, как закалялась сталь

Некоторые сюжеты складываются сами собой. В середине июля съезд Республиканской партии США утвердил кандидатами в президенты и вице-президенты страны на предстоящих ноябрьских выборах Дональда Трампа и Джеймса Дэвида Вэнса. А сегодня Вэнсу — сенатору от штата Огайо, отставному капралу морской пехоты США, ветерану войны в Ираке — исполняется 40 лет.

“Американский дух”  

Начало жизненного пути, который привел его на вершину американского политического олимпа, ничего подобного не предвещало. Нынешний политик, юрист и автор мирового автобиографического бестселлера “Элегия хиллбилли” родился 2 августа 1984 года в захолустном Мидлтауне (штат Огайо) и при рождении получил имя Джеймс Дональд Боумэн. Назвали его в честь отца — “Большого Дона” Боумэна (1959–2023). Но родители развелись, когда ребенок “только начинал ходить”, а в шесть лет мать, Беверли Вэнс, официально переименовала его в Джеймса Дэвида Хэмела.  

Фамилия была по ее третьему мужу, а среднее имя — по одному из ее дядьев. Как позже писал сам Вэнс, “сгодилось бы любое имя на Д, только не Дональд”, поскольку и требовалось оно лишь для сохранения инициалов — Джей-Ди. Родные и близкие только так его всегда и называли. А нынешнюю фамилию он в 2013 году уже сам взял в честь своих горячо любимых бабули и дедули — родителей матери, которые фактически его вырастили и которых в семейном кругу звали “мамо” и “папо”.

Речь Вэнса на номинационном съезде во многом была данью памяти “мамо” — Бонни Блэнтон-Вэнс. Представляя ее как противоречивую натуру — женщину набожную, но при этом неисправимую матерщинницу, — внук рассказал характерную историю. “Мамо умерла незадолго до моей отправки в Ирак в 2005 году, — сказал он. — И при разборе ее пожитков мы обнаружили 19 заряженных ружей и пистолетов. Они были припрятаны по всему дому: под кроватью, в шкафу, в буфете. Мы удивились, но потом сообразили, что к концу жизни мамо уже с трудом передвигалась. Вот эта немощная старушка и позаботилась о том, чтобы всюду, где бы она ни находилась в своем доме, у нее под рукой всегда было все необходимое для защиты семьи”.

“Вот за кого мы сражаемся! Вот это — американский дух!” — подчеркнул новоиспеченный кандидат в вице-президенты США.

Кому “мусор”, кому родня

Добавлю, что пользоваться оружием его бабуля реально умела. По семейному преданию, лет в 12 она застала у родного дома пару чужих мужчин, пытавшихся свести со двора корову. Схватив ружье, стала по ним палить и ранила одного в ногу. Второй скрылся, а к раненому она подбежала, приставила к голове ствол и, возможно, добила бы, если бы не дядя, прибежавший на звуки стрельбы.

Вэнс с любовью и нежностью пишет не только о бабушке, но и о всем ее семейном клане горцев “шотландско-ирландского происхождения”, аппалачских “хиллбилли” (самоназвание, образованное по созвучию из слова hill и имени Billy — нечто вроде “Егорка с горки”). Подчеркивает, что считает себя одним из них (“для американцев они хиллбилли, реднеки и белый мусор, для меня — соседи, друзья и родичи”) и, в частности, полностью разделяет их представления о справедливости.

А заодно сообщает, что благодаря дедовским урокам в морской пехоте получил высшую квалификацию эксперта по обращению с оружием — винтовкой M16. Да и бабуля-мамо всегда учила его умению постоять за себя и других, хвалила за синяки и шишки.

“Кровавый” округ

Удивляться не приходится: и саму ее жизнь не баловала. Забеременев в 13 лет, она сбежала с 16-летним будущим мужем из родного дома в соседний штат (из Кентукки в Огайо), в 14 не только родила, но и схоронила первенца — девочку, не прожившую и недели. До рождения Беверли, матери Вэнса, перенесла восемь выкидышей.

Жили трудно, муж поначалу сильно пил. Выручала родня: многочисленные братья и дядья, среди которых были и ветераны Второй мировой. Кентуккийский округ Брезитт, где они жили, известен как единственный в США, где в Первую мировую не проводилась мобилизация на военную службу: квоту целиком покрыли добровольцы. Но он же неофициально именуется и “кровавый Брезитт” — как место, где практиковалась кровная месть и люди истребляли друг друга “из-за семейных распрей и политических разногласий”.  

И Вэнс был с детства обо всем этом наслышан; для него это было достоинством, свидетельством принадлежности к местной горской “знати” (hillbilly royalty). Да и сам он в годы войны США в Ираке добровольно пошел в морпехи — видя в этом не только путевку в будущую лучшую жизнь в виде ветеранских льгот для получения престижного образования, но и патриотический долг.   

Юбилей трезвости

В 1979 году в 19-летнем возрасте Беверли Вэнс родила дочь Линдси. Старшая сестра вместе с дедом и бабкой во многом заменяла Джей-Ди родителей — особенно на фоне непрестанной чехарды мужей и приятелей матери. Те сменяли друг друга так часто, что, по воспоминаниям Вэнса, к новому человеку не было смысла привыкать: все равно все кончалось чередой скандалов с драками и битьем посуды, а затем расставанием. Для детей эти “вращающиеся двери” с мельканием “отцовских фигур” остались “самым ненавистным” воспоминанием. Но невольно закрадывается мысль: не этот ли опыт научил будущего политика приспосабливаться к любым жизненным обстоятельствам.

Ко всему прочему после смерти папо Беверли Вэнс, работавшая медсестрой, подсела на медицинские препараты, вызывающие стойкую наркотическую зависимость. Конечно, это опять-таки било по ее детям и родителям. В “Элегии” описан эпизод, когда мать просила сына сдать за нее чистый анализ мочи для внезапной проверки, а тот противился и возмущался — не только потому, что для нормальных людей подобная ситуация в принципе невообразима, но и потому, что сам перед этим “пару раз” курил марихуану…

На таком фоне не удивительно, что Вэнс прямо на том же партийном съезде в присутствии матери с гордостью объявил о скором десятилетии ее чистой и трезвой жизни и даже предложил Трампу отметить это достижение в январе будущего года в Белом доме. Насколько мне известно, в 12-шаговых программах Анонимных алкоголиков и наркоманов принято отмечать юбилеи трезвости; но о том, чтобы подобное торжество устраивалось в рабочей резиденции президента США, прежде слышать и читать не доводилось.

Без нытья

Согласно тем же программам, любой, даже самый тяжелый жизненный опыт ценен хотя бы тем, что может быть полезен другим. И “Элегия” Вэнса это подтверждает. “Семейный мемуар”, ставший бестселлером и экранизированный, подкупает не только тем, что был написан 30-летним молодым человеком (который, как он сам подчеркивает, тогда еще “ничего особого в жизни не совершил” — кроме разве что окончания школы права Йельского университета), но и тем, что в нем нет никакого нытья, а есть лишь благодарность жизни. За то, что многому научила, свела с замечательными людьми, прежде всего — с бабкой и дедом, наряду с невзгодами подарила много счастья и удачи.

Есть известная логическая цепочка: мысль — слово — поступок — привычка — характер — судьба. И в книге Вэнса, на мой взгляд, самое интересное — следить за тем, как он шел по этой цепочке. Вот он описывает, как в начальной школе из-за незнакомства с таким арифметическим действием, как умножение, поначалу принял себя за полного дурака. Как потом под влиянием отца и деда понял разницу между запасом знаний и умением думать — и освоил это умение.

Уже упоминалось, что решительно претворять мысли и слова в поступки, включая драку, автору с детства было не привыкать. В среде, где он рос, без этого было не обойтись. И далее по списку: бойцовский характер привел сначала на военную службу, потом в Йель, а там и в политику.

Молодое лицо трампизма  

А публичная исповедь помогла приобрести известность и завоевать друзей, включая сына Трампа — Дональда-младшего. Придя в восторг от “Элегии”, тот познакомился и подружился с автором, свел его с отцом и всемерно способствовал сначала их примирению (прежде Вэнс подозревал лидера республиканцев в диктаторских замашках и называл чуть ли не “американским Гитлером”), а затем и самому тесному сближению.

Теперь Вэнс считается едва ли не большим трампистом, чем сам Трамп, — молодым лицом этого течения политической мысли и воплощением его будущего. А с ним, между прочим, может быть связано и будущее всей страны. Во всяком случае журнал Politico так прямо и пишет: “В не столь отдаленном будущем вопрос о том, “куда движется Джей-Ди Вэнс?”, вполне может превратиться в “куда движется Америка?”. Обширное эссе основано на “серии бесед” с Вэнсом. В одной из них он напомнил, что у Трампа в любом случае в запасе лишь еще один четырехлетний президентский срок, и поставил “большой вопрос: что будет после него?”

Напечатано это было еще весной, до выдвижения Вэнса кандидатом в вице-президенты. Уже тогда многие видели в нем политического наследника Трампа. В эссе приводилась оценка комментатора Такера Карлсона: “По-моему, у меня довольно хорошее представление о сенаторах [в США], и он самый умный и глубокий из всех, с кем я встречался; остальным до него далеко”.

“Американский Путин”?

От себя добавлю, что считаю предстоящие ноябрьские выборы в США во внутриполитическом отношении проходными. Конечно, они важны хотя бы тем, что уже ясно: прежний порядок, олицетворяемый действующим президентом Джо Байденом, в любом случае уходит в прошлое. Но вот кто будет “возвращать величие” Америке — вопрос открытый.

Согласен с Вэнсом, сказавшим Politico, что это “долгосрочный проект”. Дескать, “страна не 10 лет гробилась (screwed) и не 10 лет будет восстанавливаться”. Думаю, вытаскивать США из их нынешнего застоя и упадка придется некоему “американскому Путину”, который должен появиться через два-три президентских цикла. Будет ли это нынешний юбиляр — судить рано. Но, во всяком случае, возраст ему позволяет. Да и характер вроде бы подходящий.

“Худший из вариантов”?

Хотя, между прочим, подъем звезды Вэнса приветствуют даже не все его однопартийцы. Парламентская газета The Hill напечатала на днях статью о том, что “ряд республиканцев в Палате представителей [Конгресса] приватно критикуют выбор президентом Трампом в напарники сенатора Джей-Ди Вэнса и предупреждают, что его выдвижение не поможет (а может и помешать) партии победить в ноябре”.

“Он был худшим из всех вариантов, — сказал изданию один из законодателей. — Антиукраинец, скорее популист. Он ничего не добавляет списку Трампа, воодушевляет тех же людей, которым нравится Трамп”.

Логика таких рассуждений понятна. В политической традиции США предвыборные тандемы принято формировать из взаимодополняющих фигур, привлекательных для разных слоев электората. Самый наглядный пример — политический союз между Байденом и Камалой Харрис.

Но этот же союз показывает и опасность подбора партнеров по формальным признакам. Кандидатура Харрис, несмотря на всплеск интереса к ней, остается фундаментально слабой; думаю, демократам попытка ее выдвижения еще аукнется. А ставка на Вэнса может выглядеть со стороны Трампа и как проявление принципиальности, готовности ломать стереотипы, которую он считает отличительной чертой своего лидерства. К тому же некоторые из опорных для Вэнса штатов “ржавого пояса” США — ключевые “поля сражений” на грядущих выборах.

“Все равно, что будет с Украиной”

Свои оценки конфликта на Украине Вэнс излагал многократно — например, на февральской конференции по безопасности в Мюнхене. Суть их в том, что воевать с Россией киевскому режиму мешает прежде всего нехватка солдат и боеприпасов, а восполнить этот дефицит Америка даже при желании не в силах. “Количество боеприпасов, которые мы можем сейчас отправлять на Украину, весьма ограничено — и не американской волей или деньгами, а американскими производственными мощностями”, — утверждал он.

Газета Politico проводила позже фактчекинг позиций Вэнса по Украине и признала данный тезис обоснованным. С тем, что у Киева “слишком мало солдат”, она тоже согласилась: “Это верно”. Но с некоторыми другими мыслями спорила. Например, насчет того, что “военная помощь Украине вредит экономике США”, написала со ссылкой на доклад Германского фонда Маршалла в Вашингтоне: мол, “припасы могут уходить за моря, но деньги и рабочие места остаются в Америке”. Постулат, что Киев не в состоянии победить, издание назвало “главным из того, что остается неизвестным”.

Считать ли изложенные подходы “антиукраинскими”, судите сами. Хотя Вэнсу, конечно, до сих пор аукается и его февральская фраза 2022 года: “Честно говоря, мне на самом деле все равно, что будет с Украиной, так или иначе”.

“Самая важная мечта”

Вдаваться в прочие политические позиции кандидата в вице-президенты США нет смысла: о них писано-переписано. Разве только добавлю, что, согласно “Элегии”, ему всегда претило иждивенчество. Еще школьником, подрабатывая кассиром в продмаге родного городка, он, по его словам, не раз задумывался, почему люди, расплачивавшиеся продовольственными талонами, то есть жившие “от чужих щедрот”, в очереди пользовались смартфонами — имели гаджеты, о которых сам он, работавший и плативший налоги подросток, мог тогда “только мечтать”.

И напоследок — о главном, причем не для меня, а для самого Вэнса и его жены Уши Чилукури, американки индийского происхождения. Представляя мужа на номинационном съезде, она сказала, что тот “был и остается самым интересным человеком из всех, кого ей доводилось знать”, — крутым, как подобает морпеху, но в то же время заботливым и любящим. Рассказала для примера, как он, будучи “любителем мяса с картошкой”, приноровился к ее вегетарианской диете и даже научился у ее матери готовить блюда индийской кухни.

Сам Вэнс в речи на съезде подчеркнул, что его “самая важная американская мечта — быть хорошим мужем и отцом”. Что он хочет дать своим детям (их у него пока трое, и они тоже присутствовали на форуме) то, чего сам был лишен в юные годы, — чтобы “больше всего гордиться” именно этим.

“И еще одно я вам обещаю, — сказал американский политик. — Людям в Мидлтауне и во всех позабытых городках в Мичигане, Висконсине, Пенсильвании и Огайо, во всех уголках страны. Я вам обещаю в качестве вице-президента никогда не забывать, откуда я пришел”.