Мир на пороге “самого важного десятилетия”: зачем США ведут борьбу против России

Международный дискуссионный клуб “Валдай” — самый престижный профильный российский форум — опубликовал свой новый доклад “Мир без сверхдержав” и провел на его основе в ближнем Подмосковье дискуссию о том, каким должен быть миропорядок “после гегемонии” коллективного Запада, как обеспечить “справедливость и безопасность для всех”. Я не большой поклонник докладного жанра, но текст получился действительно хороший: внятный, содержательный, местами яркий. Дискуссия, насколько можно судить со стороны (проходила с участием ключевых российских политиков в основном в закрытом для прессы режиме), была ему под стать.

Кульминацией по традиции стало публичное выступление Владимира Путина. “Мы стоим на историческом рубеже, — сказал президент России в своем вступительном слове. — Впереди, наверное, самое опасное, непредсказуемое и вместе с тем важное десятилетие со времен окончания Второй мировой войны. Запад не способен единолично управлять человечеством, но отчаянно пытается это делать, а большинство народов мира уже не хочет с этим мириться”. “Рано или поздно и новым центрам многополярного мироустройства, и Западу придется начать равноправный разговор об общем для нас будущем, и чем раньше, тем лучше, разумеется”, — констатировал российский лидер.

Беседа с ним, виртуозно проведенная модератором Федором Лукьяновым, продолжалась более трех с половиной часов. По своей содержательной насыщенности, не говоря уже об эмоциональном воздействии, она вместила, пожалуй, больше, чем вся остальная программа четырехдневного форума. Но именно поэтому нет смысла подробно ее пересказывать: во-первых, миллионы, если не десятки миллионов людей смотрели ее в прямом эфире; во-вторых, вне всякого сомнения, ее еще долго и пристрастно будут изучать, анализировать и разбирать на цитаты.

На злобу дня

Что касается нового доклада “валдайцев”, важнейшим достоинством его стало то, что он писался на злобу дня и не обходил острые углы. Авторы исходят из того, что “разразившийся в 2022 году военно-политический кризис в Европе, чрезвычайно опасный и малопредсказуемый рецидив соперничества крупнейших держав, затронул бóльшую часть мира и подвел черту под моделью отношений, в основе которой лежало представление о взаимозависимости как о благе”.

“Особенность момента состоит в том, что сверхдержавное доминирование США и их союзников, по сути, уже не работает, но вся мировая инфраструктура, которая его обслуживала, на месте”, — подчеркивают российские политологи. И возврата к прошлому, по их убеждению, быть не может. Да, “военный конфликт как движущая сила развития — [это] возврат к эпохе до сверхдержавности, — указывают исследователи. — Но прежний механизм постоянной отладки баланса сил не восстановится. Хотя бы по той причине, что обилие игроков и многообразие факторов силы делают установление баланса практически недостижимым”.

По выступлениям участников форума на открытых заседаниях и личному общению с ними в кулуарах могу подтвердить, что с основными выводами россиян солидарны и их коллеги по всему миру. В нынешнем годовом собрании приняли участие более 100 экспертов из 40 с лишним государств, и чувствовавшегося порой в прошлые годы перекоса в пользу западных стран на сей раз не было. Примечательно, что и вопросов от них на встрече с Путиным тоже было раз-два и обчелся.

Глобализация не мертва?

Правда, заочный спор все равно идет с коллективным Западом, а идеологические дискуссии можно ведь вести и удаленно. Идея мира без гегемонии сверхдержав сама по себе не новая. Еще в 2011 году американские политологи Иэн Бреммер и Нуриэль Рубини напечатали в заокеанском внешнеполитическом “толстом журнале” Foreign Affairs статью “Мир “Группы зеро”, в которой доказывали, что мир без явного лидера или лидеров, так сказать, без руля и ветрил “станет порождать конфликты, а не сотрудничество”.

С тех пор Бреммер активно продвигает эту свою идею про G-Zero. Теперь я его попросил о комментарии на новый доклад “валдайцев”, но он даже не откликнулся, хотя мы давно знакомы и прежде таких заминок не возникало. Не успел я этому подивиться, как буквально на следующий день в том же Foreign Affairs вышла новая его статья — “Глобализация не мертва. Мир стал более фрагментированным, но взаимозависимость по-прежнему правит бал”.

Вот вам и комментарий. По-английски такие удачные совпадения называются serendipity (Серендипом в древности именовали Цейлон, современную Шри-Ланку; термин распространился через сказку о заморском рае). А насчет “фрагментации” — это теперь новый пароль для экономистов-международников, активно использовавшийся, например, на недавнем годовом собрании МВФ и Всемирного банка. Член совета директоров фонда от России Алексей Можин подозревает, что этот эвфемизм специально запущен в оборот для того, чтобы не говорить об установлении многополярности.

Бреммер же в своей статье оспаривает вывод о том, что глобализации “приходит конец”. “Для такого результата США должны были бы активно выступить против экономической интеграции, — пишет он. — Но этого, несмотря на всю шумиху, не было при [прежнем хозяине Белого дома Дональде] Трампе и нет при действующем президенте США Джо Байдене. Скорее США больше просто не ведут кампанию за все большую глобализацию. Этот вакуум лидерства приводит, по определению бывшего президента Всемирного банка [американца] Роберта Зеллика, к размыванию “управления глобализацией”. Но сама по себе глобализация не размывается — она просто дрейфует. Она менее скоординированна, целенаправленна и эффективна, чем раньше, но все равно отвечает интересам большинства стран: если учесть, насколько хуже имеющиеся альтернативы”.

И дальше, в разделе “Мир без лидеров”: “Хотя частичная расстыковка России и Запада, а также Китая и США не равносильна деглобализации, она действительно указывает на сдвиг в характере глобализации. В отсутствие международного лидерства глобальный экономический порядок становится более многополярным и фрагментированным. Это означает, что геополитика станет все сильнее вторгаться в экономические расчеты… Страны и компании будут все больше пытаться защититься от внешних шоков и геоэкономического нажима за счет использования “союзных” или “ближних” офшоров (ally shoring, nearshoring), а также диверсификации источников поставок и накапливания запасов. Возможно даже, что трансграничная экономическая активность будет расщеплена на геополитические сферы влияния, поскольку страны будут углублять интеграцию с друзьями и ослаблять зависимость от недругов”.

Ключевой вопрос

Я сознательно так подробно изложил позицию Бреммера не только потому, что он, насколько мне известно, автор концепции “нулевого” лидерства в современном мире. Стенограмму выступления Путина и доклад наших “валдайцев” можно и нужно читать целиком. Но полезно знать в общих чертах и точки зрения, не совпадающие с нашими: хотя бы для того, чтобы избежать “эффекта эхо-камеры”, когда все говорят в унисон.

И позиция США, конечно, имеет особое значение. Как указывал на нынешнем “Валдае” Дмитрий Суслов из Высшей школы экономики, “многополярный мир не может быть стабильным и безопасным без участия США”, и потому “американский вопрос ключевой: могут ли США быть равноправным участником многополярного мира, в котором не доминируют и который не основан на американских ценностях?” По мнению аналитика, “пока ответ — однозначно нет; поэтому США и ведут борьбу против России как драйвера многополярности и против самого процесса формирования многополярного мира”.

Участвовавший в дискуссии Крисчен Уитон из вашингтонского Центра за национальный интерес признавал, что в условиях однополярности, воцарившейся после распада СССР, Америка слишком много себе позволяла, прежде всего в финансовом отношении. Но он считает, что и в нынешних меняющихся условиях “было бы ошибкой делать ставки против Америки, даже если возможность для нее безнаказанно ошибаться уменьшается”. “Если США перестанут быть единственной сверхдержавой, это может предвещать более компактную и эффективную Америку”, — предупредил аналитик.

Попутно замечу, что даже в нынешних условиях на заседании “Валдайского клуба” выступали такие именитые американские эксперты, как Роберт Легволд и Джеффри Сакс. Это было отрадно сознавать, но при этом нельзя было не вспомнить и о том, что пробиться сквозь идеологический железный занавес русофобии сейчас, как показывает практика, за океаном не в состоянии даже такой живой классик “реальной политики” США, как 99-летний Генри Киссинджер.

То есть здравые голоса на Западе звучат, но их просто не желают слышать. Путина, кстати, спрашивали, как с этим быть. В ответ он посоветовал просто делать свое дело и отстаивать национальные интересы, как люди их понимают. 

Китай не метит в “кормчие”

Согласно докладу “валдайцев”, “гипотетически” следующим после США “кормчим” в мире “должен был бы стать Китай”. Однако “этому есть сразу несколько препятствий”: от категорического нежелания Вашингтона уступать пальму мирового первенства и всемерного противодействия такому повороту событий до заведомого отказа “значимых государств” в современном мире “принимать чье бы то ни было доминирование”.

В этом же ряду наши аналитики упоминают, что и сама “КНР, кажется, совсем не готова и не собирается брать на себя бремя и риски” мирового лидерства. Я спросил политолога из Китайского народного университета Ван Вэня, так ли это на самом деле, и он безоговорочно подтвердил мне эту оценку. “Для нас отсутствие великодержавных амбиций — это традиция, причем не только древняя, но и современная, начиная с председателя Мао и Дэн Сяопина, — сказал он. — Мы в Китае исходим из того, что сверхдержавность — это гегемонизм, это несправедливое и небезопасное мироустройство”.

Правда, по общему мнению специалистов, уже в обозримой перспективе Китай должен стать крупнейшей экономикой мира, то есть бремя лидерства может свалиться на него волей-неволей. Но собеседник, возглавляющий, кстати, в своем университете институт финансовых исследований, уверяет, что и в этом случае позиция его соотечественников не изменится. “По паритету покупательной способности мы и так уже всех обгоняем, но не кичимся этим, — сказал он. — И если в 2030–2035 годах выйдем на первое место в мире, все равно можем сказать, что не хотим быть сверхдержавой. Потому что у нас огромное население и полно домашних забот. Главная задача КПК (Компартии Китая — прим. авт.) — решение внутренних проблем… А быть следующим гегемоном вроде Америки — строить военные базы, менять режимы, диктовать другим странам свои условия — это не для нас”. 

“Мы видим, что за мировое доминирование приходится слишком дорого платить, — констатировал Ван Вэнь. — И мы говорим: у нас на это средств нет. Это обуза, и нам она не нужна. Поверьте, внутренний настрой у китайцев именно такой”.

Шанс избежать большой войны

По справедливому замечанию устроителей нынешнего слета “валдайцев”, “история иногда странно рифмуется”. Ровно 60 лет назад, в такие же октябрьские дни 1962 года, мир вплотную подошел к порогу ядерного конфликта между сверхдержавами. И тревожным лейтмотивом нынешних дискуссий стало общее мнение специалистов о том, что сегодняшнее противостояние коллективного Запада с Россией, видимо, даже опаснее того давнего Карибского кризиса. Хотя бы потому, что тогда лидеры обеих сторон еще лично помнили уроки Второй мировой и относились друг к другу с должным уважением, а ныне возможность любого диалога с Москвой воспринимается многими в Вашингтоне как непозволительная уступка, шаг в сторону той самой ненавистной для США многополярности.

На фоне этой общей ощутимой тревоги я всех, с кем удавалось пообщаться на форуме, спрашивал, видят ли они что-либо обнадеживающее в нынешней ситуации, и если да, то что именно. Помощник президента РФ Андрей Фурсенко, один из первых, к кому я с этим подошел, ответил так: “Шанс избежать большой войны есть, он не нулевой”. А на просьбу уточнить, знает ли сейчас хоть один человек наверняка, удастся ли реализовать этот шанс, съязвил: “Хочешь насмешить Бога — скажи, что знаешь, что будет завтра”.